У черта на Козихе: патриархи, студенты, «Бубновый валет». Сколько стоят квартиры в самом модном месте Москвы

Судя по топонимике, топкие болотистые места, где любили пастись козы, были на Руси чуть не в каждом городе – в одном только Петербурге несколько Козих. А вот Козиху московскую больше так не называют – теперь это «те самые Патрики». Но остались Козихинские переулки, куда мы сегодня и прогуляемся.

С налетом чертовщины

Современные Козихинские переулки проходят по самому шумному и модному месту столицы. А каких-нибудь 400 лет назад, когда никаких Патриков не существовало в природе, здесь была настоящая сельская идиллия – абсолютные тишь да глушь с ключами, ручьями, сочными травами и козьими стадами. Неудивительно, что по соседству с урочищем, прозванным Козьим болотом, а по-простому – Козихой, стоял Козий двор, поставлявший царям с патриархами шерсть и пух.

Согласно другой версии, болота изначально звались не Козьими, а Козними, поскольку здесь обитала нечисть, строившая козни против местных жителей. Место всегда считалось гиблым, недаром отсюда вытекал ручей с говорящим названием Черторый. По преданию, в урочище когда-то располагалось языческое капище, где жрецы приносили человеческие жертвы. Духи этих жертв развлекались тем, что затягивали в болото всех, кто оказывался поблизости, а потому «в топях козьих много тогда легло народа неосторожного».

Уже в христианские времена на болотах стали замечать черного козла, в котором тут же признали дьявола. Якобы при его появлении у коз и коров пропадало молоко, а на людей сыпались хвори и мор. Палки и плетки козла не пугали, убегал он только после того, как его осеняли крестным знамением.

Даже когда болота осушили, в здешних местах продолжали пропадать люди, а птицы не оставались на ночевку. Собственно, если верить городским легендам, птицы до сих пор, как стемнеет, летят от Патриков прочь (впрочем, сегодняшние толпы гуляк способны напугать даже больше, чем мифические духи).

Чертов ручей и три прудка

После Смуты козихинские топи оказались во владении церкви. Патриарх Гермоген, видимо, решил положить конец страшилкам и, освятив болота, основал на Козихе Патриаршую слободу, включив в нее уже стоявшие там церкви Спиридона Тримифунтского и Ермолая Священномученика. Нерегулярная застройка состояла в основном из крестьянских хозяйств, но со временем слобода разрослась и стала одной из самых богатых в городе.

Дело Гермогена ближе к концу века с энтузиазмом продолжил патриарх Иоаким. В 1683 году он повелел болота осушить, Черторый засыпать, а для разведения рыбы к патриаршему столу вырыть три пруда. «Прудки», или рыбные садки, вырыли, болота осушили, а вот с ручьем не справились. «Добили» его только в XIX веке, упаковав в коллектор.

При Петре I патриаршество было упразднено, подворье на Козьем болоте с рыбным хозяйством стало приходить в упадок. Пруды заболотились. Так, в запустении, Козиха встретила Наполеона, ну а пожар 1812 года окончательно уничтожил остатки прежнего великолепия.

«Есть в столице Москве один шумный квартал»

Козиха начала оживать и отстраиваться заново только к 30-м годам XIX века. Ручей Черторый отправили под землю, два пруда из трех засыпали, оставшийся почистили, облагородили, разбили на берегах сквер. Так он до нас и дошел – один-единственный, но со множественным числом в названии.

«Год тому назад были здесь кругом развалины и пустыри… неприятно было ходить по сему месту, – пишет «Исторический путеводитель по знаменитой столице Государства Российского» в 1831 году. – Теперь… все здесь расчищено, пруд приведен в хорошее состояние, и, может быть, место сие сделается приятным для окрестных жителей гуляньем».

На Козихе появляются каменные дома, в основном «доходники» с дешевыми комнатами, которые с большим удовольствием заселяет студенчество. По легенде, не обошлось без некой прачки Кабанихи, которая жила в одном из Козихинских переулков и очень любила «скубентов». Она знала всех по именам, обстирывала-обшивала, покупала им одежду на рынке, консультировала по бытовым вопросам и даже лечила. Студенты в ответ обожали Кабаниху, звали на свои пирушки, а в Татьянин день «с песнями и плясками» возили на водовозной бочке по Тверскому бульвару.

Неудивительно, что многие «скубенты» старались осесть именно на Козихе. Жили они в тесных неудобных комнатушках по двое-четверо, но считали Козиху родной и полагали, «что селиться вне студенческого лагеря стыдно порядочному студенту».

Так в Москве образуется свой собственный «Латинский квартал» – место, прямо скажем, не самое респектабельное. Вот как описывает Козиху конца XIX века исследователь студенческого быта того времени журналист П. Иванов: «Узкие, преузкие улицы… Безобразные дворы – антисанитарные до последней возможности. И всюду вонь, смрадная вонь подвалов, отхожих мест и помойных ям… Здесь обитает пьяное веселье рука об руку с вечной нуждой».

«Сын хозяйки, Володя Маяковский, свой»

В «Латинском квартале» на Козихе нашлась первая московская квартира для семьи Маяковских («Сняли квартирёнку на Бронной»). Выбор неслучаен: сестра будущего поэта Людмила имела обширные связи в студенческой среде, так что мать планировала кормиться сдачей комнат студентам («Маме даже пришлось давать комнаты и обеды. Комнаты дрянные»).

Несохранившийся дом Ельчинского, где на третьем этаже поселились Маяковские, стоял на углу Большого Козихинского и Спиридоньевского переулков. Кавказским переселенцам тесная «квартирёнка» с непривычки казалась невероятно тесной, темной и душной.

Именно здесь, наблюдая из угла за студентами Московского университета, вечно галдящими, спорящими, курящими, с ворохом нелегальной литературы, «долговязый ребенок» тринадцати лет освоил «Анти-Дюринг», «Две тактики социал-демократии в демократической революции» и подался в революционеры.

От студентов до богемы

К началу ХХ века бывшее Козье болото все еще оставалось районом дешевых «доходников», однако здесь уже начинали строить лучшие архитекторы, а студентов постепенно сменяла творческая интеллигенция. В разное время здесь жили и снимали мастерские художники Суриков, Поленов, Саврасов, один из основателей авангардного «Бубнового валета» Лентулов. Здесь же, в Трехпрудном переулке, в доме Натальи Гончаровой, который ее отец архитектор Сергей Гончаров поставил на месте фамильной усадьбы, можно сказать, зародился русский авангард. Кроме Сергея Гончарова, на Козихе активно работали знаменитые Франц Шехтель, Эрнст-Рихард Нирнзее, Иван Кондратенко, Ольгерд Пиотрович.

Одним словом, Козиха стала местом сосредоточения художественной, литературной, музыкальной и артистической богемы, рассказ о которой требует самостоятельной статьи – одни Патриаршие пруды потянут на отдельную книгу (кстати, изучив историю места, понимаешь, почему Воланд материализовался в Москве именно на Козьем болоте).

История района показательно отразилась в топонимике – Трехпрудный, Ермолаевский, Патриаршие, Спиридоньевский переулки (церковь Спиридона Тримифунтского стояла как раз на углу Спиридоновки и Спиридоньевского). А название самого урочища сохранилось благодаря Большому и Малому Козихинским переулкам.

Клуб под открытым небом

Современная Козиха зовется Патриками и действительно сделалась «местом, приятным для гуляний», но отнюдь не для окрестных жителей. Посмотреть на местную красивую жизнь, хлебнуть винца и себя показать стремится вся Москва. Однако аборигены съезжать отсюда не торопится, так как местная недвижимость невероятно престижна.

Не то что купить, но и снять комнату на бывшей Козихе теперь не по карману не только студентам, но и большинству представителей миддл-класса. Ну, а покупатели посолидней могут прицениться и к бывшим «доходникам», и к более современным вариантам.

Одно из самых «скромных» предложений в Большом Козихинском – двухкомнатная квартира площадью 54 кв. м на первом этаже бывшего доходного дома – обойдется в 47,5 млн рублей. В советское время в доме жил писатель Алесь Адамович. Недвижимость с дизайнерским ремонтом оформлена в стиле лофт, имеется вся необходимая мебель и техника.

В бывшем доме фабриканта Шухаева выставлены на продажу двухкомнатные апартаменты (на фото ниже) стоимостью 54 млн рублей. В советское время в доме жили актер и режиссер Михаил Ульянов и кинорежиссер Леонид Пчелкин. Недвижимость на втором этаже с окнами на две стороны предлагают использовать как квартиру или в качестве коммерческого помещения.

Четырехкомнатная квартира в памятнике архитектуры авторства О. Пиотровича продается уже за 120 млн рублей. Планировка предусматривает два санузла, окна на улицу и во двор. В квартире, полностью укомплектованной мебелью и техникой, сделан евроремонт.

Уникальную дизайнерскую квартиру в доме советского периода площадью 88 кв. м продают за 70 млн рублей. Квартира расположена на высоком первом этаже, благодаря чему в санузле удалось установить трапы. А помещении сделаны дорогой ремонт, смарт-остекление, вся мебель выполнена на заказ. Окна выходят в тихий двор, рядом за шлагбаумом большая парковка. Здание находится во дворе исторического дома, где в свое время жил художник Аристарх Лентулов, а несколько позднее – режиссер Марк Донской. Одно из главных достоинств выставленного на продажу жилья – это тишина, поскольку поблизости нет ни одного ресторана.

Одно из самых дорогих предложений в Большом Козихинском – это современный пентхаус (на фото выше) в клубном доме «Сад Лабиринт» 2004 года постройки. Пространство над паркингом действительно занимает сад-лабиринт, а по фасаду и кровле здания понимаются вьющиеся растения. Двухуровневый пентхаус имеет несколько гостиных, лоджий и террас, с которых открывается панорама Кремля и прочих живописных окрестностей. Ежедневно наслаждаться отсюда видами современной Москвы можно за 499 млн рублей.

Можно ли купить жилье в Москве дешевле 3 миллионов и не нажить проблем

Вклад в «квадрат». Квартиры в Москве никогда не подешевеют, говорят эксперты

С чего начнется новое падение цен на рынке недвижимости

Подписывайтесь на наш Дзен-канал МИР КВАРТИР, чтобы не пропустить важное в недвижимости